* * *
– Где лучшие дни своей жизни провел
Ты, вдаль улетавший за три океана?
– Ах, лучшие дни своей жизни провел
Я в горском селенье вблизи годекана.
Здесь женщина, помню, любила меня,
В которой никто не нашел бы изъяна.
Любовь ликовала, как пляска огня
На камне очажном вблизи годекана.
Спросил меня кто-то в опаловой мгле:
– Когда ты, душой породнившийся с веком,
На этой вертящейся грешной земле
Несчастным себя ощутил человеком?
– Когда я от женщины был без ума,
Которая мне «не люблю» говорила,
И веяла холодом, словно зима,
И небом закатным меня одарила.
– Скажи нам, кавказец, объехавший свет;
Ужель без любви не заманчивей ныне
Мужчине прокладывать к женщине след
И женщине, как равноправной, к мужчине?
– Любви поклоняясь во все времена,
Безумствовать будем, сгорая от страсти.
И если вдруг завтра исчезнет она,
Пусть сердце мое разорвется на части.
* * *
Для птиц летать – потреба,
И крылья им даны,
А мы взлетаем в небо,
Когда лишь влюблены.
И рдеют над снегами
Альпийские луга,
И сходятся пред нами
Речные берега.
Ценю очажный камень,
Где пламень посреди,
Но мне дороже пламень,
Бушующий в груди.
Святую цену знаю
Сердечному огню.
Былое почитаю,
Грядущее храню.
Пусть прошлое при деле
Советы подает,
А рядом в колыбели
Грядущее плывет.
И я, не чуждый веку,
Земной любви слуга,
Храню ее, как реку
Крутые берега.
И, совершая благо,
Уже немало лет
Любовь, как землю влага,
Хранит меня в ответ.
Она не убывает,
Ее извечен час.
Любовь и убивает,
И воскрешает нас.
* * *
– Кто, Любовь, друзья твои, с которыми
Ты на всех материках пяти,
Проходя подлунными просторами,
Разделяешь тяготы в пути?
– Совесть неподкупная и мужество,
Честь и Верность, кто, как не они,
Разделяют, проявляя дружество,
Тяготы со мною искони.