Я заплакала с испуга
И не знала об одном,
Что мой плач не режет слуха
Человека за окном,
Что звучит мой плач, как скрипка,
Как свирель или зурна,
Для мужчины, чья улыбка
Ликовала у окна.
Думал он:
«Скажи на милость!
Схожа с маковкой вполне,
Существа не приходилось
Видеть крохотнее мне».
ЧТО Я ПОДУМАЛА
Я слегка поджала губки,
Словно думала:
«Ну что ж,
Согласовывать поступки
Ты теперь со мной начнешь.
Будешь вскакивать с постели
И бежать на голос мой.
И тебя в тиши ночной
Песни петь у колыбели
Научу я под луной.
И смогу,
как ни работай,
И в десятый раз и в сотый
Помешать тебе на дню,
И отцовскою заботой
Я тебя обременю.
Заведу свои порядки,
И, как маленький, играть
Ты со мною будешь в прятки,
Будешь, словно на зарядке,
Головою вниз стоять.
Будешь ты мне подчиняться,
Делать то, что прикажу,
То заставлю рассмеяться,
То возьму и рассержу.
То займусь сама игрою,
То включится вся родня
И, как старшую, порою
Будет слушаться меня.
Любопытство – не причуда,
Всех вопросами дойму:
«Для чего?..
Зачем?..
Откуда?..
Сколько?..
Где и почему?..»
И тебе еще придется
Много раз наверняка
Превращаться в иноходца,
Мне – в лихого седока.
И теперь тебе не просто
Задержаться где-нибудь
И домой вернуться поздно,
Дверь толкнув тихонько в грудь.
Может девочкою малой
Быть посредник и судья –
Все размолвки между мамой
И тобой улажу я.
А случись,
в краю высоком
У тебя вдруг ненароком
Мысль мелькнет на миг один:
«Эх, родился б лучше сын!» –