Я – черная туча
Над вешней долиной,
Воронье перо
На груди голубиной.
Гроза, что затмила
Сияющий день,
Загубленной радости
Черная тень.
Я – черная шаль,
Я черна оттого,
Что носит сиротство меня
И вдовство.
В сердцах матерей
Я живу неустанно.
В груди дочерей
Я – как черная рана.
Черна, как печаль,
Моя чернота.
Я – черная шаль,
Я – поминок фата.
Я горе храню
Под своей чернотой,
Меня надевают
Полночной порой.
Меня не снимают
Средь белого дня.
Нет в мире покрова
Печальней меня.
III
МОЯ БЕСЕДА С ЧЕРНОЙ ШАЛЬЮ
– Скажи мне, всегда ли ты черной была?
Быть может, когда-то была ты бела?
– Как пена морская, была я бела,
Как белые чайки, по сини плыла,
Как чайки, что, пены коснувшись слегка,
Уносят ее белизну в облака.
Была белопенной, молочной такой,
Когда твоя мама была молодой.
Когда ей поднес луговые цветы
Отец твой… И был он моложе, чем ты,
Подтянутей, строже по стати и сути.
Учился отец твой не в Литинституте,
И много трудней, чем живете вы все,
Он жил – сирота, муталлим медресе.
…Пошли на базар продавать вороного,
И вот на плечах у невесты – обнова.
Помазали медом невесте уста:
– Пусть жизнь твоя будет сладка и чиста.
О, как я плясала на свадьбе у них…
Смотрел на невесту влюбленный жених!..
Поэт, он тогда о стихах позабыл
И глаз восхищенных с тебя не сводил,
На палец мою намотав бахрому…
– Так что ж изменила ты цвет?.. Почему?
– Ах, свадебный пир еще длился в ауле,
А черная весть прилетела как пуля,
Дурное – оно как на крыльях спешит:
На фронте врагами был родич убит.
На землю чужую, от дома далеко,
Упал он, сраженный, и сгинул до срока,
И буркой прикрыли его земляки.
А мама печальную песню Чанки
Запела о том, как поверженный пал
Вдали от отчизны отважный Батал.
И слезы катились по мне то и дело,
И я все мутнела, и я все чернела…