Ширью лезвие в пять вершков,
А длиною оно в аршин.
И послышался звон клинков,
Надиршах в Дагестан пришел.
И о том была не одна
По соседству семи планет
Песнь в селениях сложена,
Не страшны времена для них.
И хоть гору из черепов
Смог воздвигнуть персидский шах,
Но в своих превратить рабов
Дагестанцев он не сумел.
Базалай ему не помог.
Шах разбит был.
А Дагестан
Свой золой посыпал порог,
Чтобы недруга след простыл.
И, булат отстегнув в тоске,
Шах Надир произнес:
«Пусть тот,
У кого есть мозги в башке,
Не идет в Дагестан с войной».
* * *
Ширью лезвие в пять вершков,
А длиною оно в аршин,
Вот каков он есть, вот каков
Горький кованый базалай.
Льется кровь, и горят леса,
Бурных лет затянулся бег.
Что ж не сжалятся небеса
Над тобою, мой Дагестан?
Над Ахульго клубится дым,
И Дарго и Гуниб в огне.
Был Шамиль еще молодым,
Когда в руки он саблю взял.
Дагестан – его ад и рай.
Дух свободы подвел коня,
И, как молнию, базалай
Он поднес Шамилю в ножнах.
Четверть века идет война,
Не сдается царю Шамиль.
Базалай – его честь.
Она
Не изменит ему в бою.
Четверть века – немалый срок,
Пал Гуниб, и пленен Шамиль.
И его, как назначил рок,
В Петербург привезли к царю.
И спросил у имама он:
«Дай ответ, когда не секрет,
В битвах саблею вооружен,
Как держался ты столько лет?»
И ответил ему Шамиль:
«Я скажу тебе, государь:
Был в сраженьях, и в этом быль,
Дух свободы – моим клинком...»
Как судил Шамилю удел,
Жил в Калуге он десять лет,
И над ложем его висел
Горский кованый базалай.
И все реже оружья звон,
Как сквозь сон, долетал к нему,
И России подданство он
Принял вдруг на закате лет.
Не стареет благая весть,
Что летит по хребтам годин:
«Дух свободы – он был и есть
Горский кованый базалай!»
Революция стремена
Горским всадникам подала,
И вложила им в грудь она
Дух свободы, как меч в ножны.
Неразрывен союз племен –
Это родины базалай.
Был оружием главным он
На Отечественной войне.
И живет достоверный слух,
Что перо на заре моей
Подал с неба свободы дух
Мне, как воину базалай.