Говорят, что горец и песня не отделимы. Песней отмечалось его рождение, с песней он воевал и трудился, песня помогала ему переносить горести и нужды, в песнях он изливал свои чувства, обращался к любимой и, наконец, сопровождаемый песней, сходил в могилу. В устных народных сказаниях, в песнях и легендах отразилась жизнь народа, его историческое прошлое, героические дела, борьба против угнетателей.
Вот почему великий пролетарский писатель М. Горький в письме С. Стальскому призывал бережно собирать песни, народные легенды: ведь в них отражена мудрость народа, его история. Поистине замечательны такие поэтические памятники, как «Разгром Надиршаха», «Хочбар», «Парту Патима» и другие. В историю дагестанской поэзии они вошли как драгоценные алмазы, восхищающие глубиной мысли, легкостью и изяществом форм, простотой и красотой языка.
Поэтические произведения Махмуда, Ирчи Казака, Етима Эмина, Батырая и других сохранили свою свежесть и непосредственность и до наших дней. Они волнуют и трогают, потому что в них как бы запечатлелась великая душа народа, нашли отражение глубокие чувства и высокие стремления — короче, все то, что составляет лучшее начало в человеке-труженике. И только в наши дни творчество этих поэтов стало достоянием народа, который по-настоящему оценил и понял глубину и поэтичность их песен.
Певучие, музыкальные образы стихов современных дагестанских поэтов, идущие от большого сердца, имеют замечательные традиции. Именно опираясь на лучшие традиции, творил вдохновенные песни С. Стальский, писали свои произведения Г. Цадаса, Э. Капиев, подхватили поэтическое знамя из рук старшего поколения и понесли его вперед наши талантливые молодые поэты, родившиеся в годы Советской власти и пришедшие в литературу всего лишь несколько лет назад.
Нас не может не радовать их молодой задор, свежесть их стихов, стремление расширить рамки поэзии, сказать свое слово в ней.
Именно там, где поэт идет в ногу с жизнью, где он ищет конкретные образы, отбрасывая мелкое, не существенное и выделяя главное, — там он добивается успеха.
Успехи нашей поэзии не могут нас не радовать, но и не могут от нас скрыть существенные недостатки, отрицательно сказавшиеся, а порой тормозящие движение вперед к новым, более высоким идеалам и поэтическим образцам. Чтобы двигать вперед, развивать и совершенствовать поэзию, нам надо серьезно подумать над многими вопросами и решить их в горячем споре при широком обсуждении.
Прежде всего, мне бы хотелось остановиться на таком важном вопросе, как традиции и новаторство. Некоторые наши поэты неправильно понимают их соотношение. В одном случае они отбрасывают традиции, в другом, наоборот, слепо придерживаются их. И в том и в другом случае поэтов следует предостеречь.
Вопрос о традиционности, о преемственности должен быть решен положительно. Ведь самые выдающиеся поэты всех стран и всех времен, внося собственное новое, опирались в своем творчестве на лучшие традиции поэзии.
Конечно, опору на лучшие традиции не следует понимать как слепое подражание образцам классической поэзии. Нам дорого творчество Сулеймана Стальского, Гамзата Цадасы, мы учимся у них острому восприятию жизни, поэтическому мастерству. Но когда молодые поэты, учась у них, начинают рядиться в папаху Стальского и Гамзата Цадасы, перепевая старые мотивы, вряд ли это поможет их росту и поэтическому мастерству, ибо они теряют свое яркое, индивидуальное, по которому узнают лицо поэта. У Махмуда, Батырая, Ирчи Казака было много подражателей, но имена их давно канули в вечность. Было много таких рабских подражателей и у С. Стальского в лезгинской литературе, но, кроме вреда и застоя, это ничего не принесло.
Хочется предостеречь и тех поэтов, которые впадают в иную крайность.
Отстаивая новаторство, они отбрасывают все то ценное, что достигнуто поэзией в прошлом. Вместо того чтобы учиться у старших и развивать лучшие традиции дагестанской поэзии, они огульно отрицают все — и хорошее, и плохое. Новаторство они стали понимать как строительство поэзии на песке, без прочного фундамента, заложенного творчеством лучших поэтов прошлого, без продолжения и развития лучших традиций.
Иные поэты, например, считают, что только путем борьбы со «стариками» можно создать новую поэзию. Вряд ли следует доказывать и убеждать, что это надо делать путем упорной учебы у старшего поколения и постоянной работы над своим поэтическим мастерством.
«Поэзия — та же добыча радия. В грамм добыча, в год труды». Так написал о поэтическом мастерстве великий поэт советской эпохи В. Маяковский, и так должны понимать это мы, дагестанские поэты. Поэзия — постоянный упорный труд. И только тогда поэт одерживает победу, создает замечательные произведения, волнующие душу и остающиеся в памяти народа, когда он учится у жизни, у других поэтов, воспринимая и усваивая опыт поэтического творчества многих народов.
В дагестанской современной поэзии преобладает лирический жанр. Ранее ведущей была сатира. Это вполне понятно. Тогда надо было более остро вести борьбу со многими уродливыми явлениями, предрассудками, мешающими движению вперед. Ведь чем, как не острым пером сатиры, сметать с нашего пути все отжившее!
За сорок лет победного шествия Октября в Стране гор, бывшей отсталой царской колонии, произошли огромные перемены. Горцы за четыре десятилетия так далеко шагнули вперед, как не шагали в течение нескольких столетий. Поэтому естественно стремление поэтов воспеть новое, показать величие свершенных народом дел. Вот почему лирика заняла ведущее место в дагестанской поэзии. Поэты стали больше проявлять внимания к человеку, к его чувствам, переживаниям, настроениям. Это хорошо. Почему бы в задушевных лирических стихах не воспеть советского человека? Но плохо, когда поэт, уходя в интимную лирику, забывает о главном — о большом созидательном труде советского народа. Такие стихи, похожие друг на друга, как однообразный пейзаж, не запоминаются и не говорят ничего ни уму, ни сердцу.
Вместо образов современников, вместо стихов, воспевающих большие дела советского человека, некоторые поэты, особенно молодые, стали создавать стихи, в которых выступают с поэтическими декларациями, программами. Очень хорошо, когда поэт сознает свое место в общем строю, очень хорошо, когда он задумывается над путями, которыми должна идти и развиваться поэзия, думает о назначении поэта. Может быть, и программы, выдвигаемые ими, хороши. Во всяком случае, в них много молодого задора, огня и напористости. Но если дело дальше программ и деклараций не идет, то рождаются посредственные лирические стихи, не поднявшиеся выше уровня рядовых, получается обеднение поэзии, голое декларирование вместо живого дела.
К сожалению, многие молодые поэты явно этого не понимают. Ограничиваясь только провозглашением программ, не видя ничего и никого, кроме собственного образа, достойного воспевания, они подменяют поэзию риторикой. Слишком уж часто у нас стали сочинять под видом сатиры стихи о неверных женах, злых тещах, общипанных петухах, «ослиных повадках», проходя мимо больших событий жизни народа.
Они повторяют давно известные истины, торопливо, не работая над языком, стремясь написать как можно больше строк…
К стыду нашему, надо признать, что многие поэты не владеют первоэлементом поэзии — языком. А ведь не зная языка, писать — все равно что танцевать, не научившись ходить.
Дагестанским поэтам есть чему учиться и, главное, есть у кого учиться, есть о чем писать и для кого писать. Народ любит поэзию, внимательно прислушивается к ее голосу. И нет сомнения, что голос дагестанской поэзии прозвучит как голос бойца, своим вдохновенным пером воюющего за прекрасное и светлое будущее на земле.