Быстрее черешневой ветки
Росла ты, на радость очей,
И каждой весной по отметке
Я делал на палке своей.
Брал в горы, где свистом и трелью
Наполнено небо с утра,
Где черная бурка постелью
Служила тебе у костра.
Орел прокричит ли спросонок,
Завоет ли волк вдалеке,
Ты спишь, словно малый ягненок,
Не сплю я с централкой в руке.
И сам тебя в школу отвел я,
Лишь семь тебе минуло лет.
Соседи сочли, что осел я,
И, помню, сказал Магомет:
«Али, для чего ей учиться?
Зачем тебе в доме беда?
От грамоты лютой волчицей
Становится баба всегда».
Иных, знать, держался я правил,
Надеждой себя ослепя.
Ты вспомни-ка, разве ударил
Хоть раз я, шалунью, тебя?
В ущельях Гимри и Ахваха,
На камнях холодных средь скал,
В молитвах просил я аллаха,
Чтоб счастье тебе ниспослал.
О дочь моя, что с тобой сталось,
Лишилась от книг ли ума?
Зачем же в отцовскую старость
Ты грязью бросаешь сама?
Твердят неспроста, значит, люди:
«Глупец, восседая верхом,
На горной дороге забудет
Отца, что плетется пешком».
«Случиться несчастью, быть худу,
Не видеть мне радости вновь,
Коль я хоть на миг позабуду
Заботу твою и любовь.
Но больно мне нынче и грустно.
Прошу я, отец, пожалей:
В кувшин, обожженный искусно,
Болотную воду не лей.
Зачем ты Осману под ноги
Швырнуть мою хочешь судьбу
И дочку с широкой дороги
Столкнуть на кривую тропу?
Поверь: мы с Османом не пара,
Он старше меня».
«Ерунда!
Что юность? У пчелки у старой
Мед слаже бывает всегда».
«Он гадок мне. Зря его хвалишь.
Как вспомню походку, усы…»
«Мужчине мешает краса лишь,
В мужчине не ищут красы.
И я не шучу в самом деле,
Когда говорю, что для сна
Не нужно пуховой постели,
Любви красота не нужна».
«Но я не люблю его».
«Там уж
От печки не спрячешь огня.
Спроси, по любви разве замуж
Пошла твоя мать за меня?