Ее лишь звездам и рассветам
Молюсь с надеждой вновь и вновь.
И слышу голос я при этом:
«Святую ты постиг любовь».
Я, в кузне века закаленный,
Колени трижды преклонял.
Солдат коленопреклоненный,
Я стяг багряный целовал.
И прошлого метались тени,
И был решетчат их излом,
Но слышал я:
«Склоняй колени,
Мой сын, и впредь не перед злом!»
РОЖДЕНИЕ ПЕСНИ
Мураду Кажлаеву
Строка без музыки – бескрыла,
Ты удружи мне, удружи
И все, что в слове сердцу мило,
На музыку переложи.
Сложи напев, что лих и буен,
Чья власть сердечная нежна.
Пусть горы бьют в луну, как в бубен,
И бубен блещет, как луна.
Слова и звездны и туманны,
Ты честь в горах им окажи:
На африканские тамтамы
И на свирели положи.
Ты сделай струнами потоки
И сочини такой напев,
Чтобы к щекам прильнули щеки,
Сливались губы, захмелев.
И сладко головы кружились
У обольстительных тихонь.
И, взбив папаху, акушинец
Кидался в танец, как в огонь.
Не забывая слез соленых,
Ты радость людям приноси
И на полях любви
сраженных
Благослови и воскреси.
Когда вокруг богуют звуки
И познается вышина,
Ко мне протягивает руки
Земная женщина одна.
Возьми слова мои,
и если
В них землю с небом породнишь,
Они, пожалуй, станут песней,
Взлетев как птицы с горских крыш.
ГРАНИЦА
Когда я был проездом в Лиссабоне,
Таможенники,
вежливость храня,
За словом недозволенным в погоне,
Тетрадь стихов изъяли у меня.
И, может быть, поныне изучают
Там строки на аварском языке,
Которые опасность излучают
От горного аула вдалеке.