Конь белоснежен, всадник статен,
Все хорошо. Смахнуть слезу.
Уж впереди сверкнула сталью
Кази-Кумухская Койсу.
Вот мост. Конец Аваристана.
Мост переехали, пыля.
И за мостом – владенья хана,
Его земля, его поля.
Меж тем уж сумерки синели,
Дохнула холодом река.
И у коня бока вспотели,
И смолкла скрипка седока.
Вдруг свист и крик, стрельба и топот,
И вопли, ужаса полны.
В одно мгновенье фаэтоны
И сам Хочбар окружены.
И тотчас спереди и сзади,
Чтоб ни проехать, ни пройти
(Мол, уж таков обычай в свадьбу),
Закрыли бревнами пути,
Потом всерьез или для виду:
Мол, извините, господа,
Вам не хотим чинить обиды,
Но – кто, откуда и куда?
Увидев, что седой полковник
Стоит немного в стороне,
Хочбар достойно и спокойно
К нему подъехал на коне.
– Салам алейкум! Добрый вечер, –
Сказал Хочбар и тронул ус. –
Такой почетной громкой встречи
Не ожидал я, признаюсь.
Да и не слышал никогда я,
Хоть в Дагестане жизнь прожил,
Чтоб так вот, путников встречая,
Полковник всем руководил.
Тогда уж, может, и коврами
Дорогу выложите мне,
Чтоб я проехал между вами
На белоснежном скакуне?
В ответ смиренно и притворно
Полковник молвил: – Господа,
Спрошу я все-таки повторно:
Кто вы, откуда и куда?
Гостей давно мы не видали,
Все проезжают стороной.
Уж не Хочбар ли из Гидатля
Вдруг оказался предо мной?
Благословеньем ли аллаха?
К какому едете двору?
Уж не невесту ль из Хунзаха
Вы провожаете в Шуру?
И замолчал, играя плетью,
И засмеялся тихо он.
Абрек с достоинством ответил,
Как будто вовсе не пленен.
– Святой обычай есть в народе,
Все надо делать чередом:
Сначала в дом гостей проводят,
Вопросы задают потом.
Да, я Хочбар. Но мы не воры,
Чтоб нас задерживать в пути.
И если надо, разговоры
Мы можем за столом вести.
Иль мы забыли, может статься,
Заветы дедов и отцов?
Иль мы уже не дагестанцы,
А сброд бесчестных подлецов?