Земля оскудела, состарилась песня,
И все же с надеждой, что еле жива,
Как жалкий проситель, с мольбой в поднебесье
Смотрю я, с трудом подбирая слова.
Я землю и небо прошу ежечасно
Спасти от сиротства людей и зверей.
Хоть верю, что время над чувством не властно,
Я все хлопочу над любовью своей.
Прошу, чтоб превыше всего оказались
Великие силы любви и добра,
И чтоб не коснулись ни зло и ни зависть
Рожденных сейчас — и рожденных вчера.
В зимнем саду
Брожу по больничному зимнему саду,
Листва зеленеет здесь, не увядая.
Здесь старая мудрость и страсть молодая
Все спорят и спорят…
А спорить не надо.
Я сам у себя выхожу из доверья:
Из памяти строчки внезапно исчезли.
И вот я остался стоять возле двери,
За нею — здоровье —
Пред нею — болезни.
Похоже, теперь вся земля, как больница,
Мечтает о солнце суровой зимою.
Как путник у ветхого моста — томится
Рассвет ежедневно, соседствуя с тьмою.
Свирепствуют штормы, ревут ураганы,
Порой не укрыться от ливня и града.
Но можно ли вылечить старые раны, —
Ответь мне, о зелень больничного сада!
О стонущий мир, мы и плотью, и кровью
С тобою едины, мы — в общей палате.
Коль ты безнадежен — зачем мне здоровье?
Здоров ты — и я осенен благодатью.
… В больничном саду я ищу исцеленья
Для всех, кто болеет на этой планете…
А доктор напомнил мне:
«В эти мгновенья
Рождаются дети…
Рождаются дети:
Вот только что — двойня
в моем отделении!»
* * *
На камешках гадали мне гадалки:
Вот дом, вот путь, что выпали тебе…
Но, лишь коснувшись потолочной балки,
Я разобрался в собственной судьбе:
Я рос, я потолка уже касался,
Но пред судьбою был и слеп, и мал.
Кривым мой путь хваленый оказался,
А конь-огонь отчаянно хромал.
Стократ перебирала четки мама:
Вот день, вот ночь, вот спуск, а вот подъем.
Но путь мой крив: судьба моя упрямо,
Безжалостно стояла на своем.
Дни горько плачут, и смеются ночи —
Кто может знать, что ждет нас впереди?
Ты, горец, похваляйся, да не очень:
Над пропастью стоишь — не упади…
Я понял, мне нелегкий выпал жребий.
А было время — помню как сейчас:
Под звуки бубна песни плыли в небе,
А на земле под них пускались в пляс.
Но небо вдруг как будто раскололось,
Дрожит земля в оковах темноты.
Рванулся ветер и украл твой голос,
Которому так слепо верил ты.