НАДПИСЬ НА СОБСТВЕННОЙ КНИГЕ
«О ЛЮБВИ»
Усталый спутник рад наверняка
Остановиться возле родника,
А если держит путь ненастным днем,
Мечтает отдохнуть перед огнем.
Всю жизнь от книг не отрывал я глаз.
Страницы их листая, всякий раз
Я говорил себе: останови
Ты взгляд на описаниях любви.
А вот в тебе, на свет рожденной мной,
Лишь о любви все строки до одной.
НАДПИСЬ НА ПИСЬМЕ, АВТОР КОТОРОГО
РАССКАЗЫВАЕТ МНЕ О ЗАМЫСЛЕ
БУДУЩЕЙ ПОЭМЫ
Еще твоя поэма впереди,
И как, любезный, оценить мне ныне
Черкеску с газырями на груди,
Какой покуда нету и в помине?
НАДПИСЬ НА КНИГЕ ГОРСКОГО ПОЭТА,
КОТОРЫЙ СТАЛ ПИСАТЬ ПО-РУССКИ
– Аллах милосердный, ты вправду велик, –
Вздохнул с облегченьем аварский язык, –
Меня этот пишущий горец оставил.
Печально откликнулся русский язык:
– Был счет и без этого горца велик
Всем тем, кто не чтил моей чести и правил.
НАДПИСЬ НА КНИГЕ ПОЭТА, КОТОРЫЙ
ВЕЧНО ЖАЛУЕТСЯ НА ГОЛОВНУЮ БОЛЬ
Не от тебя ль, судить охочего,
Мы все в черед узнали свой,
Что ты во время дня рабочего
Страдаешь болью головной.
Твои стихи прочли мы новые
И к мысли вдруг пришли одной,
Что их на головы здоровые
Свалил ты с головы больной.
НАДПИСЬ НА АФИШЕ О ПРОГРАММЕ
ТАНЦЕВАЛЬНОГО АНСАМБЛЯ «ЛЕЗГИНКА»
Мне из твоих зазывных слов
Давно известно, что голов
Почетней ноги.
Харс!
Какая там еще душа?!
Дух захватить, не оплошав,
Куда важнее!
Харс!
Увяли замыслов ростки,
Мужчины встали на носки,
Летя по сцене.
Харс!
Кинжал ударил о кинжал,
И снова свист вонзился в зал.
Ах, что за удаль!
Харс!
То бубен бьет, то барабан,
И что ни вечер – Дагестан
Танцует лихо!
Харс!
НАДПИСЬ НА ГАЗЕТНОМ СООБЩЕНИИ,
ПОЛУЧЕННОМ ИЗ КИТАЯ
Диковинная женщина одна
В сегодняшнем Китае проживает.
Передают, что будто бы она
Ушами книги запросто читает.