Пред нею за смелость в награду,
Взволнованный и молодой,
Зажег он легко, как лампаду,
Зарю над вершиной седой.
Махмуд, в ее думы вникая,
Сказал, улыбаясь слегка:
«В мужья не бери, дорогая,
Со сломанным рогом быка».
Все тихо, как перед грозою,
И вновь, головы не клоня,
Кричит из Петрищева Зоя:
«Ровесница, глянь на меня!»
Мятежной Испании совесть,
Солдата погибшего мать,
Ее обнимает Долорес
И шепчет: «Нельзя отступать!»
Упала звезда, догорая,
Дошла Асият до угла.
Платочком очки протирая,
С ней Крупская речь повела.
•Промолвила:
«Многое очень
Тебе еще надо постичь.
И Асе Алиевой хочет,
Как дочери, верить Ильич…»
Короче становятся тени,
Ложится горянка в кровать.
И сладких, как мед, сновидений
Хочу ей сегодня послать.
* * *
Светает.
Как будто сквозь сито,
Сиянье зари полилось.
Спит Ася.
Подушка покрыта
Волной шелковистых волос.
Пронырливей рыжей лисицы
Луч солнца к подушке проник.
Слегка приоткрыла ресницы
Моя Асият в этот миг.
Проснулась.
Но лишь услыхала,
Что входит к ней в комнату мать,
Как юркнула под одеяло
И будто заснула опять.
«Вставай-ка, пора подниматься!
Полно у нас нынче хлопот.
Кто рано привык подниматься,
Тот дольше на свете живет».
И Ася пред зеркалом встала,
И гребень дареный взяла,
И волосы им расчесала,
И косу легко заплела.
Умывшись водой из кувшина,
Надела, свежа и стройна,
Нарядное, из крепдешина,
Любимое платье она.
Не брошку к нему приколола —
Красивый, граненый топаз,
А скромный значок комсомола,
О, как он ей дорог сейчас!
Открыла окно, напевая,
На улицу бросила взгляд.
«Не плачу от счастья едва я, —
Шепнула Али Хадижат. —