Горянка

И люди смеялись ехидно:
«Подходит ему Супойнат!»
«Травы не найдя, очевидно,
И терну ишак очень рад».

На миг преграждая невесте
Дорогу оглоблей большой,
Семь юношей тут же на месте
Кувшин осушили с бузой.

* * *

Ту свадьбу запомнили горы:
Кутила с гостями родня,
И с потными лбами танцоры
Сменяли друг друга три дня

Редела отара баранья,
Устали котлы от огня.
Охрипли певцы от старанья,
Зурна не смолкала три дня.

Подвыпив, шумели мужчины,
Стакана касался стакан.
И, на ногу ногу закинув,
Три дня красовался Осман.

Как шах, восседавший на троне,
Хмелея от крепкой бузы,
Шутил он и хлопал в ладони,
Подкручивал лихо усы.

Он видел с почетного места,
Как яства тащили к столу,
Как, в угол забившись, невеста
Сидела на голом полу.

Ей весело было едва ли:
Хотелось забыться, уснуть.
Три пестрых платка покрывали
Лицо ее, плечи и грудь.

Казалось, пытал ее кто-то.
Спасибо, подружка тайком
С лица ее капельки пота
Своим вытирала платком.

Вот так и сидеть им в ауле
При людях и наедине:
Осману как мужу — на стуле,
Супе - на полу как жене.

И впредь уже капельки пота
Никто не сотрет, хоть кричи,
И канут в подушку без счета
Горючие слезы в ночи.

Бутылки с шампанским гурьбой
Явились, покинув ларьки,
Напомнив андинок собою,
Что белые носят платки.

И, славя Османа охотно,
Дружки его пили до дна —
За то, чтоб ему ежегодно
По сыну рожала жена.

За то, чтоб тянулась столетье
Счастливая жизнь молодых
И самым печальным на свете
День свадебный был бы для них.

К супруге, притихшей и жалкой,
Вдруг крикнув, подобно сычу,
Осман устремился и палкой
Ударил ее по плечу.

Нет, он не нарушил приличий
Аулов, затертых меж скал.
Осман, соблюдая обычай,
На танец жену приглашал.